Дело было зимой. Мы с сестрой перлись на работу по принципиально новому
маршруту, который предполагал использование трамвая как основного вида
транспорта. Народ на конечной остановке, понятно, озверелый, ждет
железного коня, толкается. Подходит трамвай, все затискиваются туда,
матерясь и пихаясь. Вдруг в середину толпы пропихивается вагоноуважаемая
с воплем: "Кому я тут по морде зеркальцем треснула?" Народ не реагирует,
лезет в трамвай, не отвлекается на вопросы, одним словом. И остается
вагоноуважаемая скучать в одиночестве возле трамвая, выглядывая на снегу
пораженного зеркалом. Не обнаруживая никаких следов убийства, тетка
произносит сакраментальное: "Значит промазала" и исчезает в своей
кабинке...
Однажды ко мне пришел делать наличники на двери мастер- ремонтник, такой здоровенный дюжий парень: кровь с молоком, румянец во всю щеку и зовут Миша.( в общем богатырище такой- Илья Муромец). И я позвала маму,что бы за ним присмотрела, ну и прибрала заодно там обувь,которая валялась в коридоре и мешала творческому процессу. Процесс шел, но не так быстро, как хотелось бы. Видно сказывается качество предыдущего ремонта, который делали своими силами- кривые косяки дверей и т.д.
А тут профессионал!
В общем наступил вечер и маме пора было домой. Она сдала вахту старушке соседке, а сама отправилась домой с заходом в магазины...
В общем 18-30. Я на работе. Звонок на мобильный.
Миша: Ир, ну я тут на сегодня все... Только не могу найти свои ботинки.
Я: Миш, ну ты посмотри внимательнее. загляни в шкаф-купе, наверное мама их туда поставила. Если что-звони.
Прошло 5 минут. Звонок на мобильный.
Миша: Ир, я весь шкаф перерыл- нету.
Я : Миш, сейчас перезвоню маме спрошу куда она их дела. Перезвоню...
Звоню маме- серия длинных гудков. Блин, где ее носит?
Жду десят минут, тот же результат.
Еще 20 минут- все то же.
Звоню многострадальному Мише- бедолажка уж и сам не рад, что связался с этой работой.
Я: Миш, ну как нашел?
Миша: Нет...
А дальше как в том анекдоте: В талете смотрел?- Смотрел, В спальне смотрел?- Смотрел, В ванной смотрел?- Смотрел.
Ну нет нигде. И предложить Мише одеть мужнины ботинки не могу- размерчик не тот.
В общем и смех и грех...
Помогла найти ботинки все та же старушка-соседка.
Звонит Миша: Ир, ты только сядь.
я: Ну что нашли?
Миша: Да нашли, нашли, ты только не упади...
И сказал где нашли.
Сказать что со мной было плохо- ничего не сказать- я хрюкала, визжала, ржала, каталась по полу, чуть не описалась...
Короче моя дорогая мамуля восприняла мою просьбу убрать лишнюю обувь
очень конкретно, и убрала Мишины ботинки в коробку, внутрь набила мятую бумажку, проложила бумагой( как в магазине) и убрала на антресоль.
Прикол состоит в том, что у мужа моего 41 размер обуви, а у Миши- 45-47.
Я думала Миша больше не придет: но все же пришел...Но больше не переобувался :-)
Насчет нашей неумирающей культуры. Германия, Штуттгарт. Русских или как мы тут называем "русаков" довольно много. Иду я как-то по улице. Впереди идут вразвалочку двое парней, судя по всему пьяных, и общаются на великом и могучем МАТЕРНОМ русском, где только каждое третье слово цензурное. За ними идут две девушки, тоже русачки, причем такие все из себя, на каблучках, виляя задницами, приподнятые бровки, надутые губки... И тут одна из них таким тонюсеньким голоском заявляет, кивая на парней в поджатыми губками и растопыренными глазками: "Анют, ну ты только послушай, это же невозможно!" Вторая ей в тон отвечает: "Ну, не говори, пиз%ец, ну и культура...!"
Русский мат никогда не умрет, он как Ленин, жил, жив и будет жить!
Советская власть всегда учила нас любить угнетенные народы. А особенно она учила любить негров. Я и любил их всем сердцем, пока не стал студентом первого курс филологического факультет универа.
Каждое утро меня будил грохот там-тамов, пение негритянского хора и крики неизвестных мне экзотических птиц - Дэвид на всю мощность врубал свой "Panasonic".
- Ты, что офонарел, Дэвид? Шесть часов утра!
- Мне не хватает звуков родины, Юрий.
В общежитии университета советских студентов подселяли к студентам-иностранцам, в основном выходцам из развивающихся стран Азии и Африки. Считалось, что общаясь в быту, мы будем ненавязчиво прививать им наши социалистические ценности. Так я попал к Дэвиду, и знакомое, столько раз слышанное на политинформациях иностранное слово "апартеид" перестало быть для меня пустым звуком и приобрело черты пугающей реальности.
Центральную и большую часть нашей комнаты занимала роскошная тахта Дэвида, с трех сторон ее окружали массивные шкафы, образующие своеобразные отдельные апартаменты . В этих апартаментах и обретался, царил черный человек Дэвид О Хара из Урганды. Я же ютился у самых дверей на оставшемся свободным крохотном пяточке, где с трудом умещалась моя сиротская железная кровать с панцирной сеткой и тумбочка с вещами. Стены украшали портреты многочисленной дэвидовской родни: бабушек и дедушек, дядюшек и тетушек, племянниц и племянников - бывших для меня, впрочем, на одно лицо.
Дэвид не был лучшим представителем своей расы - здоровенным атлетом с перекатывающимися под черной лоснящейся кожей буграми мышц. Это было чахлое существо с короткими, рахитичными кривыми ногами, сильно выпирающими ягодицами, впалой грудью и толстенными губами-грибами. Такими, с кольцом в носу, любят изображать дикарей-людоедов наши художники-карикатуристы.
Себя Дэвид считал аристократом (он принадлежал к правящей в их стране народности), меня же относил к плебеям. Он принимал горделивую позу:
- Мой папа - личный повар Его Превосходительства. Ты будешь сельским учителем, Юрий, а я буду министром культуры и экономики...
И зимой и летом в комнате непрерывно работали два калорифера, нагревая воздух до состояния тропического пекла.
- Не смей открывать окно, Юрий - у меня насморк.
Я только разводил руками.
Раз или два в неделю Дэвид приводил проституток. Обычно двух. Одной ему по какой-то причине было мало. Одна из проституток обязательно напивалась и среди ночи начинала лезть ко мне. Я пытался уснуть под буханье барабанов и бессмысленный женский смех. "А эти ребят из ку-клукс-клана не так уж и плохи," - думал я.
Естественно, после таких ночей я сидел на занятиях с красными от недосыпания глазами, слабо что соображая. Латинские окончания на доске плавали и пускались в хоровод. Мне хотелось одного - спать.
Однажды Дэвид притащил из комиссионки чугунный бюст Ильич весом килограммов эдак на семь. И обойдя в задумчивости комнату, приладил его на хлипкую полочку у изголовья моей кровати. "Он так похож на нашего главного бога," - пояснил он.
Мало того, что зловещая тень доброго дедушки по жизни не давала мне дышать свободно, теперь материализовавшись в виде чугунного болванчика, он угрожал самому моему физическому существованию. Каждый вечер, спасая свою голову, я низвергал Ильича на пол, и каждое утро Дэвид воздвигал его обратно на импровизированный постамент.
Существование в стране победившего социализм не было для Дэвида сахаром, и все обиды внешнего мир он вымещал на мне:
- Я сделал открытие, Юрий.
- Какое, Дэвид?
- В Союзе существует расизм. Я был в странах капитала, нигде, нигде на меня не показывали пальцем, не называли черномазым, обезьяной, головешкой, нигде не толкали и не щипали в транспорте, не натравливали детей, - говорил Дэвид, гневно раздувая широкие ноздри. - Вы все расисты. Ты, Юрий, расист.
Вскоре я обнаружил свою тумбочку выставленной в "блок", на ее месте в комнате красовался новенький холодильник минского завода.
- Место только для белого, - сказал Дэвид и, довольный собственной шуткой, похлопал ладонью холодильник по боку.
Я помнил о своих бедных родителях (да и на завод, честно говоря, возвращаться не хотелось) и долго терпел столь вопиющее ущемление моих человеческих прав, прав белого человека. Но, в конце концов, мое терпение лопнуло и я восстал.
Как-то раз я вернулся из библиотеки совершенно очумелый, с единственным желанием - прилечь. Меня ожидал сюрприз: на моей кровати сидела ряжая голая девка. Чудовищно чмокая и чавкая, она жрала макароны и запивала пивом из импортной жестяной банки. Ее бесстыжие глаза смотрели на меня совершенно равнодушно.
- Ты, вообще, кто?
- Я Галя.
- Ты, Галя, откуда выпала?
- Из "Свислочи".
"Свислочь" - бар, построенный финнами на берегу одноименной речки и служивший местом интернациональной студенческой тусовки, притягивал самых прожженных дам.
- Я ушла от мужа, парень... Дэвид сказал, что я могу пожить у него.
- Ты могла бы одеться, Галя?
- Я не нашла свою одежду.
- Ты, что пришла так?
- А то я помню.
Это была последняя капля. Я кликнул на помощь из соседней комнаты бывшего сокурсника Иванова, уже полгода как отчисленного за "хвосты" и тихо пропивавшего остатки своего имущества, и мы стали вытаскивать шкафы Дэвида на балкон и швырять их прямо вниз с шестого этажа вместе с его барахлом, его книгами и его клопами. Шкафы падали и раскалывались с жутким грохотом под одобрительные возгласы и крики многочисленных наблюдателей, облепивших окна соседних общежитий. Один. Два. Три... Я хотел было отправить следом и портреты черномазой дэвидовской родни. Но племя смотрело на меня со стен строго и внушительно, и я передумал.
В деканате я обрисовал всю серьезность сложившейся ситуации замдекана.
Он выслушал меня, внимательно глядя поверх очков, потом неожиданно ловко для своей хромоты выскочил из-за стола и принялся двумя руками трясти мою ладонь:
- Ну ты молодец! Молодец! Эти иностранные студенты совсем распоясались. Управы на них нет. Давно бы их надо поставить на место. Они думают, если они платят деньги, то могут творить, что угодно.
Замдекана отпустил мою руку и заковылял назад к столу.
- Знаешь, в прошлом году мы подселяли к этому Дэвиду пятерых первокурсников - троих пришлось отчислить, одного забрали родители, один сейчас лечит психику... Что делать с тобой, я пока не решил... - тут он на мгновение задумался и добавил с сожалением: - На нашем факультете так мало парней... - Попробуй продержаться еще месяц.
Вечером того же дня меня предупредили: вся ургандийская община собралась в нашем общежитии. От них можно было ожидать чего угодно...
В холле на нашем этаже было просто черно - человек тридцать, не меньше, все племя. Они громко, возбужденно кричали между собой и размахивали руками. Они пришли мстить белому человеку.
Я обречено шел по коридору, провожаемый испуганными взглядами сокурсниц.
Я поравнялся с черной, орущей массой и - не замеченный ни кем - прошел мимо. Я зашел в комнату: Дэвид не обратил на меня никакого внимания. Не отрываясь, он смотрел в телевизор. Показывали выпуск последних новостей: в Урганде произошел государственный переворот, Его Превосходительство свергнут и казнен, против его сторонников развернуты массовые репрессии, в столице идет бой. Камера дергалась - любительская съемка - и отрывчато фиксировала внимание: волнами бегущие куда-то толпы темнокожих людей, пожары, трупы на улицах города, боец в камуфляже, яростно строчивший из калашникова через пролом в стене, - кадры из различных горячих точек планеты так удручающе похожи.
После всего произошедшего Дэвид сильно сдал, осунулся. Он даже, казалось, потерял цвет: его кожа из иссиня-черной превратилась в пепельно-серую. Он не слушал музыку, не разговаривал. Часами он молча просиживал на своей тахте, глядя в одну точку, или внимательно слушал по приемнику передачи французского радио, детально освещавшего события в бывшей колонии. От былой гордыни не осталось и следа, это был потерянный, испуганный человек в чужой, враждебной ему стране, которому нужно было возвращаться в свою - еще более враждебную и опасную.
Моя злость на Дэвида бесследно исчезла, по-человечески мне стало жаль его.
Однажды вечером я взял бутылку водки и подсел к соседу:
- Давай выпьем.
Дэвид не шелохнулся.
Я открыл бутылку, разлил по стаканам, нарезал хлеб.
Черная, со светлой ладошкой, рука потянулась к стакану.
Мы чокнулись и выпили молча. Да и о чем было говорить?
Так же молча мы повторили эту процедуру еще несколько раз и прикончили весь "пузырь".
Наутро я уехал домой на каникулы, а когда через неделю вернулся, то Дэвида уже не застал.
На следующий учебный год меня поселили с арабом из Ливии. Но это уже совершенно другая история-
Когда я узнаю из новостей об очередном перевороте в Урганде, то думаю с тревогой: как там мой Дэвид? Поднялся ли он к вершинам власти в результате политических катаклизмов и получил искомый портфель министра культуры и экономики или, оказавшись в глубокой оппозиции, партизанит где-нибудь в раскинутых джунглях экваториальной Африки.
Ау, Дэвид! Если случайно прочтешь эти строки, черкни пару слов. Ладно?
юрковец
[email protected]
Из дневника выпускника 11 класса :
Я подорвался с кровати, думал что сейчас 11:00 - вдруг девушка позвонит, а я сплю. Сел за комьютер, а там - 9:00! Но это уже не спасёт, потому что если я встал, то уже не ляжу :(
Просидел за компьютером, а в 12:00 мама пригрузила идти в школу досдать учебники. После сдачи, пошёл до друга. Испачкал там штаны и выронил три подушечки Dirol"a. Одну я потом поднял, а другие просто грязные сильно были, поэтому я их не взял. Посидели мы у него за компьютером, он мне сделал кофе и дал булочку. Всё бы хорошо, но булочка, как назло, с изюмом (ненавижу изюм). Я ему за это на кровать крошек насыпал так, чтобы он не заметил. Когда я полез на компьютер ставить себе музыку, то Winamp так глюканул, что и винда повисла (а у него Windows XP стоял). Пришлось ресетиться...
14:00 Мы пошли в город. Я ногами, он - на велосипеде. Мне нужно было зайти домой взять тетрадь (к 15:00 у меня занятия). Когда я вышел, на лавочке сидел какой-то бомж. Как мне потом рассказал друг, он просил у него покататься, но тот ему не дал, и он на него обиделся :)
15:00 Пошёл я на занятия. Но начались они у меня на 20 минут позже, потому что училка попросила помочь ей слить квас. Пока она сливала, она облила мне руки и футболку :(
P.S URL этого дневника приводить не буду, а то автор очень сильно расстроится...
ДВОЙНАЯ АКТУАЛИЗАЦИЯ!!!
Что это такое??? Ну как, это когда прямой и переносный смыслы слова сливаются, ну например.... Э-э-э, ну аглицкое выражение mother fucker имеет смысл - придурок, а напрямую переводится как маменькин е#унчик,но ведь бывают придурки-извращенцы...Ну да суть не в этом.
Пошли мы с моей девушкой как-то погулять, денег максимум на бутерброд пенсионера (кто не знает - это два куска черного хлеба и между ними тоненький кусочек белого), тут до меня доходит, что вроде 15 число,должны уж и стипу, рублей двести, начислить, доходим до банкомата, уау 450р, гуляем...Сходили в кафешку, добрались и до аптеки, аскорбинки купить ;-)))аскорбинки не оказалось, купили Логест (противозайчаточные таблеки, ну сколько можно с этими резиновыми бахилами трахаться (тоже, кстати,двойная актуализация)) и пачку резиновых изделий -2 фирмы contex -3 штуки за полтинник (выпендриться решили, блин), вечер прошел нормально, а вот утром, в ходе осмотра только что использованого кондома, было обнаружено нарушение его целостности 8-(, ну в аптеке рекламацию не приняли, зато предложили постинор (ECP - emergency contraceptive pill), ну ладно - купили, разъехались по работам.
В офисе я надул оставшийся hi-tech contex и пару раз подбросил, и этот гандон (опять же двойная актуализация) не придумал ничего лучшего, крoме как обидеться и лопнуть...А суть в том, что когда я сел и подвел баланс: логест - 230,презервативы - 50, постинор - 70 = 350, то понял, что почти всю стипу мы ПРОЕБ@ЛИ.Ну а потом я позвонил девушке, рассказал ей про эту арифметику, и когда мы просмеялись нервным смехом, она (будущий лингвист) мне и объяснила,что такое ДВОЙНАЯ АКТУАЛИЗАЦИЯ.
P.S. Когда я рассказал об этом другу, он мне поведал, что тоже как-то после использования продукции фирмы Contex (семь зонтиков им в жопу) отпаивал девушку валерьянкой с постинором (Спасибо фирме Gedeon Richter за это средство). Так что будьте поаккуратнее на дорогах и при выборе резины...
У нас на работе есть женщина у которой техника постоянно как-то не так работает.И вот в очередной раз у нее лазерный принтер задумался перед печатью...
Разговор со стороны звучал так:
-Леш,что мне сделать чтобы не было задержки?
-Предохраняться!
Недавно наш главбух, в третий раз тряся подсевший картридж от принтера, говорит:
- Вот бы совместить принтер с вибратором...
Женская часть коллектива до вечера пребывала в хорошем настроении
Вчера ловлю тачку на улице. Долго торгуюсь. 70р. Просил вадила 100.
Сажусь, еду. Через минуту звонит телефон. Разговариваю. Говорю водиле, что надо ехать в другую сторону, но ближе. Приехали. Спрашиваю:
- Сколько?
- 50.
- Давай 40?
- А че так?
- Я жадный!
- Я заметил! Давай уж.
Подошел к нашему контейнеру мужик, витрину рассматривает, поворачивается- а у него ценник на спине приклеен, наверное, прицепился где-то случайно. Тут моя подруга его спрашивает:
- Мужчина, это у вас как, поразово или в час?
Рубрикатор по темам:
